Герцогиня с Османского берега. Глава 1

Глава 1. Беглянка

Помещение освещалось одним – единственным фонарём, вокруг которого кружил рой мошек. Из-под прогнивших досок, расстеленных на полу, пробивалась сорная трава. Комната плохо проветривалась, поэтому воздух стоял в ней затхлый и удушливый. В самом дальнем, наименее освещаемом углу, на охапке соломы в глубоком обмороке лежала женщина, прикрытая чьим-то кафтаном. Вид у неё был такой измученный, что не посвященный человек принял бы её за неизлечимо больную… Нигяр Калфа… Сильно похудевшая, бледная, с темными мешками под глазами, она не цеплялась за жизнь. А зачем? Та единственная частичка её души, всё, что осталось у бедной женщины, ребёнок, такой желанный и выстраданный, теперь далеко. Доченькая, любимая, где ты, что с тобой? Эта бессердечная волчица, сама будучи матерью, украла, а может быть даже и убила её дитя. Нет, Хатидже Султан не волчица, ибо настоящая волчица не тронет чужого волчонка. Аллах всемогущий, неужели эти существа, демоны, которых изрыгнула преисподняя, называют себя людьми?

Скрипучая дверь в помещение отворилась, и внутрь вошёл человек в сером одеянии с узелком в руках. Он долго и пристально рассматривал Нигяр, прежде, чем вытащить из кармана мешочек с порошком из трав. Зачерпнув оттуда горсть, таинственный посетитель принялся растирать составом виски молодой женщины. Спустя несколько минут смесь начала действовать. Веки Нигяр задрожали, дыхание участилось. Вскоре она поняла, что до сих пор что-то чувствует, и с большим трудом сумела открыть глаза.

- Где я? – едва слышно прошептала Нигяр. – Ад меня ждёт или рай?

- Пока ещё вам предстоит побыть в мире живых, хатун, - отозвался незнакомец.

- Меня убили. – настаивала на своём несчастная женщина. – Где я нахожусь? В чистилище?

- Вам дали понять, что вас ждёт, если на то будет воля правящей семьи. А пока вы у меня в гостях.

- Кто вы?

- Меня зовут Рустем, но никакой выгоды из этой информации вы не извлечете. Кое – у кого есть планы относительно вас. Скоро за вами придут. – незнакомец бросил узелок к ногам Нигяр – А пока вам нужно подготовиться. Здесь вы найдёте всё необходимое. Да, и ещё возьмите это – он вынул из-за пазухи сверток со свежим хлебом и бутылью молока, - наверняка вы голодны.

С каждой минутой сознание Нигяр прояснялось. Так значит, она всё ещё жива! Но с кем она беседует? Кем бы ни был этот таинственный Рустем, он явно действовал от имени третьего лица.

- Эфенди, - обратилась к нему бывшая калфа, - ради всего святого, скажите, кто вас прислал?

Но незнакомец не удостоил её ответом. Быстрыми шагами он вышел из помещения, оставив растерянную Нигяр один на один со своими мыслями. После того, как он закрыл за собой тяжелый засов на двери амбара, Рустем Ага (а это был именно он) обратился к мальчишке – слуге, стоявшему рядом:

- Султанша не подавала сигнала?

- Нет, господин, - ответил тот, - пока Сюмбюль Ага не вернется в Топкапы с нужной для неё информацией, сигнала не будет.

- Откуда ты знаешь?

- Султанша сама так сказала.

- Хорошо. Я сейчас доложу госпоже, что Нигяр Хатун очнулась, а ты пока не спускай с неё глаз.

- Слушаюсь.

Будучи предоставленной самой себе, Нигяр получила возможность всё хорошенько обдумать. Кто-то похитил её у Хатидже Султан, а поскольку в данный момент её держат в странном и мрачном месте, сделано это было совсем не от чистого сердца. По крайней мере теперь она далеко от озверевшей султанши.

Между тем оказалось, что Рустем был прав – Нигяр почувствовала, что хочет есть. Она развернула предложенную пищу и осторожно попробовала. К её удивлению, хлеб не был черствым, а молоко – прокисшим. Немного утолив голод, молодая женщина осмотрела вещи, оставленные таинственным незнакомцем. Ничего особенного: обыкновенное городское платье, плащ, платок и дешевые туфли. Подумав, Нигяр решила переодеться в предложенный наряд; всё же лучше, чем грязные лохмотья. Ещё бы не помешало умыться и причесаться, но сейчас её желаниям никто значения не придавал. Впрочем, как и всегда. Но вот если бы услышать хоть одно слово о своём ребенке, одно слово правды… Что-то внутри подсказывало бывшей гаремной калфе, что её дочь жива. Если бы у неё спросили, чем она может объяснить свои подозрения, Нигяр ответила бы, что ничем.

Несколько часов прошло с тех пор, когда таинственный Рустем навестил Нигяр. С тех пор молодая женщина напряженно вглядывалась в полутьму, безуспешно пытаясь осмыслить случившееся. В том, что Хатидже Султан будет выгодна её смерть, калфа не сомневалась. Но зачем лишний раз запугивать? Зачем выкрадывать? Где она вообще сейчас находится? О, если бы можно было увидеть хоть одно знакомое лицо!

Желания, как известно, имеют такую привычку, либо затягивать с исполнением, либо сбываться сиюминутно. Засов на двери заскрипел и внутрь кто-то вошёл.

- Нигяр Хатууун…

Этот голос, похожий на кошачье мурлыкание подействовал на молодую женщину лучше любой панацеи. Внутри Нигяр словно вспыхнула маленькая искорка надежды. В какой-то момент несчастная узница решила, что это галлюцинация, поэтому изо всех сил надеялась, что это не так.

- Сюмбюль Ага!

Нигяр подскочила на ноги и бросилась к евнуху. Она обняла его, словно самого близкого человека.

- Как же я счастлива, что вижу твою наглую лыбу. – искренне радуясь и роняя слёзы, промолвила калфа.

- Тихо, Нигяр, не задуши меня, - ответил Сюмбюль, - я ведь не за обнимашками пришёл!

- Тебя Хюррем Султан прислала, да? Она хочет спасти меня?

- Неважно, кто меня послал, моё дело сопроводить тебя.

- Куда?

- Уииииии, что за глупые вопросы? Сама всё скоро увидишь. Иди за мной.

Опешившей от столь холодного приёма Нигяр не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться. Едва ступив за порог своей тюрьмы, калфа поняла, что всё это время находилась где-то на территории Топкапы, а именно в заброшенном амбаре. Хотя на дворе уже стояли сумерки, ей не составило труда разглядеть карету, в которой ей предстояло ехать в пока ещё неизвестном направлении.

- Сюмбюль, ради былой дружбы, - умоляюще обратилась Нигяр к главному евнуху – скажи всё-таки, кто тебя нанял и куда ты меня повезёшь?

- Садись, хатун, по дороге всё объясню. – ответил тот.

Что ещё оставалось делать бывшей калфе? Она послушно залезла в карету и осторожно уселась, опасаясь напороться на нож, пропитанный ядом. Сюмбюль переговорил с кем-то, а затем присоединился к Нигяр. Карета тронулась с места.

- Так куда мы едем? – сгорала от нетерпения молодая женщина.

- В порт. – коротко отозвался евнух.

- В порт? Но зачем?

- Хюррем Султан приказала в Англию тебя отослать.

Так вот оно что! Хюррем затеяла всю эту авантюру с постановочной казнью, угрозами и амбаром лишь для того, чтобы отправить несчастную в далёкую, неведомую Англию! Но калфа вовсе не горела желанием уезжать.

- Ага, я не поеду ни в какую Англию. - заявила она.

- Ииииии, кто тебя будет спрашивать? Раз султанша повелела, то её приказ должен быть исполнен!

Нигяр помрачнела. Мало того, что её едва родившегося ребёнка похитили, так ещё и отсылают далеко – далеко от дочери, от родины, от всего, что когда-то было ей так дорого… От Ибрагима Паши… Знает ли он, что его верная рабыня и подруга скоро покинет Османскую землю, быть может, навсегда? Сюмбюль заметил, как печальные мысли одолевают калфу, как сжимаются её губы, как задергались её ресницы, вероятно, готовые стряхивать с себя слёзы, и взял бывшую коллегу за руку.

- Нигяр, не всё так плохо. – сказал он на удивление ласковым тоном. – Ты ведь жива, тебе дают шанс начать новую жизнь. К тому же, Хюррем Султан сказала, что когда ты ей понадобишься, она заберёт тебя назад.

- Но я буду слишком далеко…

- Не имеет значения.

- … среди неверных…

- Привыкнешь.

-… а ещё я слышала, что английский король может в любой момент пожелать любую женщину, и никто не имеет права отказать ему.

- Вах-вах, ну это совсем уж глупость! Неверные гаремов не держат. К тому же, кто ты такая, чтобы тебя король возжелал? Может, ты никогда его и не увидишь.

Вскоре карета прибыла к условленному месту и остановилась. Несколько кораблей готовились к отходу из порта. Одно из таких судов, носивших имя «Восходящее солнце», должно было отплыть из Стамбула в Лондон через несколько минут. По причалу взад – вперед ходил высокий мужчина европейской наружности, одетый, словно венецианский купец. Именно с этим человеком Сюмбюль Ага договаривался о перевозе Нигяр в Англию.

- Подожди меня одну минуту, - сказал главный евнух, покидая карету, - я сейчас вернусь, а ты сиди, где сидишь.

Молодая женщина была готова сделать всё, что угодно, лишь бы не ехать в Англию, но ей даже не пришло в голову, что Сюмбюля можно ослушаться. Она покорно ждала его возвращения, и вот, настал её черед выходить.

- Нигяр Хатун, Френсис Эфенди согласился довезти тебя до Лондона, - радостно объявил ей главный евнух. – А сейчас возьми вот эти вещи, которые передала тебе Хюррем Султан, - он отдал Нигяр узелок, набитый какими-то тряпками, - а ещё госпожа велела передать тебе сопроводительное письмо и несколько золотых монет. Когда устроишься на новом месте, напишешь Хюррем султан. Такова её воля.

Нигяр молча покивала головой. Она безропотно приняла всё, чем снабдила её Роксолана. Теперь осталось сделать несколько шагов до корабля, который увезет её в неизвестные края. Внезапно Сюмбюль положил руку на плечо калфы.

- Нигяр, подожди-ка, - промолвил он и сунул в руку молодой женщине кошелёк – Это лично от меня.

- Спасибо, Сюмбюль, - ответила та, - но мне ничего не надо. Всё, что нужно, у меня уже есть.

- Да ты дура, хатун. – сказал главный евнух – это же золото! Ты же не сразу приют найдёшь, а есть что-то надо.

- Вот уж не ожидала, что ты способен на милосердие.

- А ты жалость с милосердием не путай.

В это время к ним подошёл тот самый Френсис Эфенди, о котором говорил Сюмбюль. Вернее, капитан Френсис Дойл. Он был немного удивлён, увидев, наконец, этого таинственного пассажира, за которого ему вручили немалую сумму денег.

- Извините, что прерываю вас, - сказала он по-турецки, - но время сниматься с якоря.

- Аллах да поможет тебе, Нигяр Хатун. – сказал на прощание Сюмбюль.

В ответ бывшая калфа чмокнула приятеля в щеку и прошептала:

- Береги себя, Сюмбюль Ага. Это у тебя отлично получается.

В сопровождении капитана Френсиса, Нигяр поднялась на борт «Восходящего солнца». Корабль снялся с якоря, и на поднятых парусах устремился из стамбульского порта. Многие члены экипажа надеялись, что больше в жаркую и неприветливую Турцию судьба их больше не занесёт. Но Нигяр искренне верила, что когда – нибудь её изгнание закончится, и она сможет вернуться домой и обнять дочь.